«Нейросети уже пишут диссертации»: Владимир Коршунов – о перспективах искусственного интеллекта

С генеральным директором, основателем саратовской компании «Инфобис», СЕО и сооснователем системы «АгроСигнал», членом «Опоры России» Владимиром Коршуновым мы поговорили об искусственном интеллекте и его перспективах.

- Владимир Геннадиевич, искусственный интеллект и его ограничения. Что вы можете сказать по этому направлению?

- Чтобы ответить на эти вопросы, нужно углубиться в теорию. Как известно, искусственный интеллект (ИИ) бывает слабый и сильный. Все то, что сейчас используется, это так называемый слабый искусственный интеллект. Он не осознает себя и не обучается в процессе работы. Используются в первую очередь нейросети – это сейчас самое популярное направление. Также задействованы экспертные системы и генетические алгоритмы.

Все, что сейчас называют термином «Искусственный интеллект», это, по сути, нейросети. Нейросети – не алгоритмическая сущность, где вместо программирования используется обучение. Есть набор входов и набор выходов. На входы подается массив данных, и в режиме классификации нейросеть говорит, что получилось на выходе. Это самое классическое применение. Распознавание лиц, анализ голоса – это все нейросети.

Сейчас все больше звучит GPT3. Это нейросеть, в которую «скормили» огромное количество информации. Смысл ее в том, что она умеет генерировать текст. В то же время она не понимает, что делает. Обучившись на сотнях тысяч источников текстовой информации, она может формировать текст, так как это делает человек. Одно из применений, о котором много пишут, – это чат-бот GPT. С ним можно общаться, и он может делать практически всё – писать стихи, переписывать и переводить тексты, рисовать картины, может писать код программы. Опять же, подчеркну, нейросеть не понимает и не осознает, что делает, а воспроизводит что-то на основе того, чему обучена ранее, комбинируя весь этот массив данных произвольным образом.  

- А какое применение есть у подобного ИИ помимо текстов и картин?

- У меня знакомые ребята написали половину диссертации при помощи этой сети. Она может генерировать вполне реалистичные (наукообразные) тексты. 

- Но ведь эта сеть не осознает этого... 

- Она действует по шаблонам, но этого не заметно. 

- Почему? 

- Потому что она комбинирует слова, сопоставляя их, и текст выходит, что называется, в правильном виде. Тот текст, который она генерирует, получается достаточно уникальным, это не копия чего бы то ни было, и он очень похож на то, что написал бы человек.  

- Это супер-лингвист, который не ошибается?

- В какой-то степени да. Если взять сотни тысяч литературных источников, перемешать между собой, то мы, в принципе, можем получить правдоподобный текст.  

- Сейчас мы говорили о слабом ИИ...

- Сильного, на самом деле, нет вообще. Сильный ИИ – это тот, который осознает, чем он оперирует.

- А его перспективы возможны и каковы они?

- Такие попытки делались. Этими вещами занимались, например, специалисты компании Google. Пытались построить семантическое дерево, когда описывались все термины, значения слов, объектов и т.д. Это была попытка создать семантическую сеть, при помощи которой ИИ понимал бы, что делает. И этот путь гораздо медленнее и сложнее. Результата там особого, по крайней мере, пока нет. Гораздо больший эффект дает применение нейросетей, применение суперкомпьютеров для их обучения. С точки зрения эффектности и эффективности нейросети сейчас дают очень быстрый результат. Да, конечно, понятно, что по функционалу этот ИИ ограничен, но эффект крутой.  

- Что должно произойти, чтобы нейросеть осознала себя как сущность? Какой прорыв должен быть, чтобы появился сильный ИИ?

- Я могу только фантазировать, потому что особых фактов у меня нет. Необходима достаточно большая сложность этой нейросети и плюс ее нужно правильно учить. К тому же нейросеть должна быть с возможностью самообучения.

Как учится ребенок, так должен учиться и этот ИИ, постепенно поглощая информацию об окружающем мире, об объектах, о словах, и только в этом случае мы можем получить сильный ИИ. Но это уже не будет программой. То есть, в перспективе, возможно обретение определенного самосознания. Человек ведь тоже с рождения себя не осознает. Для того, чтобы понять, что он есть, что есть «я», нам тоже требуется обучение. Мне кажется, что без языка это невозможно. Чтобы оперировать понятием «я», необходимо обозначение. Наша речь и язык – это основа сознательного мышления. Нужен аналог сознания человека, который сможет точно так же учиться. И когда мы получим ИИ, который сможет все это делать, он, на мой взгляд, может достигнуть самосознания.  

- На ваш взгляд, эту задачу можно решить только в контексте всего мирового сообщества, если говорить о требуемых ресурсах?

- Я думаю, да. Даже если говорить про эти крутые нейросети, то это открытый проект. Финансирует его, в основном, компания Microsoft, но, тем не менее, там работают ученые со всего мира.

Серьезные вещи сейчас по-другому не делаются. Всегда нужны значительные усилия и солидные средства для разработки подобных продуктов.

- А через сколько лет возможно приблизиться к решению этой задачи? Я про сильный ИИ.

- На горизонте пяти лет я этого не вижу – пока нет предпосылок. На горизонте 10 лет – возможно. А с другой стороны, может быть, это вообще невозможно. Я еще раз подчеркну, что тут не могу сказать однозначно. Это лишь мои предположения и фантазии. Вполне возможно, что без органов чувств это вообще не реально. Я могу допустить и это.

- То есть это должен или может быть не просто суперкомпьютер с суперпроизводительными процессорами, а, к примеру, человекоподобный робот?

- Да, и такое возможно, чтобы он мог обследовать внешний мир сам.

Беседовал Александр Лобецкий