Трапеза богов, патруль и кураж офицеров – 23 февраля в армии

Сегодня в России отмечается День Защитника отечества. По традиции корреспондент нашего издания подготовил небольшой текст про нашу армию. Ранее мы публиковали небольшие зарисовки к дням ВВС и сухопутных войск ПВО.

23 февраля 2011 года я встретил в одной из воинских частей в Подмосковье. Местный замполит попросил меня выступить на утреннем разводе и поздравить военнослужащих от лица солдат. Не очень длинная речь в несколько предложений не представляла ничего сложного, но то ли от волнения, то ли из-за не очень хорошей памяти я забыл слова после первого же предложения. Пришлось импровизировать и придумывать поздравления на ходу. Выглядело это, видимо, не очень вразумительно, но особо за это меня никто не ругал. На этом же торжественном построении командир части объявил праздничный приказ. Парочке солдат дали звание ефрейтора, одному из офицеров – старшего лейтенанта. А затем была речь командира части, которую я запомнил на всю жизнь.

Помимо прочего, он указал, что теперь это действительно наш праздник – праздник тех, кто служил в армии и отдал свой долг Родине.
В прошлый раз я писал: главное что мы приобретаем в армии – это опыт. А вот какой долг я отдал – это большой вопрос. В армии я не получил ни специальности, ни боевых или полезных для армии навыков. Если не считать, конечно, стрельб – где я выстрелил ровно шесть раз – три раза на курсе молодого бойца и три раза на стрельбах, которые проводились раз в полгода. Еще одни стрельбы прошли без меня, я был в наряде, а повторных тренировок никто организовывать не собирался. Ну да ладно – значит, так было суждено.

Вообще в нашей военной части никто не получил настоящей военной специальности. В военном билете у меня в графе специальность написано стрелок. Ну стрелок – так стрелок. Наша воинская часть представляла собой какое-то Богом забытое место и существовала сама по себе. База хранения, где складировался какой-то хлам – машины, которые не заводились годами и прочая морально и физически устаревшая техника. Ну да ладно – если часть была, значит, в ней нуждались вооруженные силы страны. Возможно, что там хранилось что-то и посерьезнее. Все это хозяйство требовало обслуживания, вот я и другие парни и отдали свой долг Родине работами по покраске травы и вырубке деревьев на территории этой базы хранения.  

Один из моих сослуживцев до этого находился в другой части, где-то под Питером, и там у него была специальность, он был оператором какой-то ракетной установки и рассказывал про их учения, в том числе и про боевую тревогу. Вот там действительно была армия и условия близкие к настоящим боевым. У нас же был какой-то детский сад и уборочная база в одном флаконе, с тихим часом каждый день и кантиками на снежный сугробах. Между нами даже ходила шутка, будто бы командир считает, что снег падает и образует квадраты.

Ну да ладно, продолжим про 23-е февраля. После развода нам читал лекцию замполит нашей части про российскую армию и наши вооружения. Вот это было круто. До армейских будней мне удалось поучиться в нескольких учебных заведениях, в том числе  присутствовать на занятиях ныне покойного профессора В.А. Ядова (одного из корифеев отечественной социологии и гуманитарной науки вообще) – так вот лекция нашего замполита была очень достойной и, по моему мнению, заняла бы достойное место на кафедрах самых солидных университетов. Он коснулся и истории, и геополитики, и показал очень глубокие знания в этих областях. Наверное, из-за таких персон мы можем гордиться нашими войсками. К сожалению, такие лекции нам читали не часто, но и этой было достаточно, чтобы поверить в нашу обороноспособность и силу нашей армии и флота.

После этого нас ждал скромный обед, столовая была занята (там отмечали праздник офицеры и приглашенные ветераны нашей части), и нас определили в чайную, где дали по порции селедки под шубой. Затем мы с товарищем заступили в патруль по территории части. Перед разводом был сон, потом визит к врачу, где он давал допуск по здоровью. Осмотр проводился формально и в очень редких случаях кого-то из нас отправляли на больничную койку.  

Это был очень интересный наряд – нужно было ходить по складской территории и проверять печати на зданиях и ловить воров. За мою бытность солдатом никого так и не поймали и печати всегда были на месте. На самом деле мы не заморачивались и просто спали в штабе по тылу – там почему-то всегда было открыто и небольшой, но длинный коридорчик был в нашем распоряжении, а в нем стулья и даже стол, на котором было неплохо вздремнуть. Летом мы делали еще проще – договаривались с солдатом-дежурным по лазарету и спали прямо в одной из комнат этого здания. Правда, чтобы не попасться дежурному по части спали под кроватями. Заводили будильник на два часа, и потом шли спать уже в казарму, потому что патруль менялся каждые два часа.

Посидев в штабе тыла два часа, мы сходили на ужин. То был не просто ужин – пир, трапеза армейских богов. До того все было питательно и действительно вкусно. Это пиршество, как и речь командира части на утреннем разводе, я помню и сейчас. Молочная каша со сгущенкой, мясная запеканка, какие-то фантастические печенья и настоящий (не какая-то дешевая подделка) черный шоколад. Все мои товарищи оценили уровень этих яств.

После ужина мы побыли в казарме, куда пришел пьяный в зюзю старшина и выносил мозги сержантам в канцелярии по вопросам дисциплины и поддержания порядка в роте. Этажом выше, где располагалась рота охраны, один из их офицеров, который, как вы догадались, был подшофе, баловался и кидал в спальник к солдатам петарды и дымовые шашки. Ему, видимо, было скучно, и он куражился вот таким незамысловатым способом.

После этого мы продолжили несение службы в нашем тяжелейшем наряде по сценарию, описанному выше. В штабе тыла мы не только спали. Мой сослуживец читал книгу, мы болтали на армейские темы и вспоминали разные забавные случаи, которые с нами случались в рамках нашего призыва в ряды доблестных вооруженных сил России. Но это уже другая история.

По армейской теме читайте:

Про армию и опыт: в России отмечается День войск ПВО

А мы служили в ВВС, а автомата не видали...

Александр Лобецкий